ВАЛААМ. Остров-монастырь
В каменистом краю остывшем,
где земли рассыпана гроздь,
в тишине говорят со Всевышним,
ну а я там блуждающий гость.
Взгляд монахов — святые частицы,
подарившие Богу обет.
Просветленные, добрые лица
излучают божественный свет.
И не важно, кто гость перед ними
светел он или грязно-дремуч:
«дети Бога» не будут чужими,
в каждом видят божественный луч.
В каменистом краю остывшем,
где от холода тело свело,
наши души радостью дышат
и сердцам от улыбок светло.
На горе Моисея
Как труден путь паломника в ночи!
Слабели ноги, поднимаясь в гору.
Все вместе бедняки и богачи
Шли вереницей, как по коридору.
Во тьме не видно сколько впереди
Пройти осталось. Путники вздыхали.
А россыпи из камня на пути
Им о земных грехах напоминали.
К рождению зари они дошли.
Трудна была для всех людей дорога.
И, словно, оторвавшись от земли,
Присели в тишине в гостях у Бога.
Молчали люди видно осознав,
Всю тщетность суеты, обид и споров.
Лишь на одну ступень мудрее став,
Идя всю ночь на Моисея гору!
В награду людям за ночной поход
Грехи молитвой сброшены, как ноши.
Пылал вокруг божественный восход
И солнцу люди хлопали в ладоши!
Стояла дама у иконы…
Колоколов затихли перезвоны,
Миряне расходились по домам.
Стояла дама в храме у иконы,
Катились слёзы по её щекам.
В манто из норки, в лаковых сапожках,
Застёжки золоченые на них.
Вуаль скрывала камни на серёжках,
Что даму отличало от других.
У Богородицы стояла, съёжив плечи,
Молчала и не знала, как сказать.
Горели, в опустевшем храме, свечи
И снисходила Божья благодать.
Не знала, как молиться и сначала
Она смотрела в ясный лик с мольбой.
Из сумки фотографию достала,
Прижав к иконе Матери святой.
Тихонько прошептала: «Мой сыночек…»
И вырвались молитвой из груди
Обрывки плача горячей и громче:
«Спаси от пьянства сына, огради..!»
Стояла дама на коленях в храме.
Икону трепетно руками обняла.
Вуаль сползла на плечи от рыданий,
А эхо улетало в купола…